Наш ориентир то, что сближает людей

Со времен своего изобретения фотография, словно Золушка, незаметно выполняющая свою тяжелую работу, служит нам верой и правдой. Мы ежедневно рассматриваем снимки в интернете, в газетах и журналах, в книгах, на билбордах и особо не задумываемся, что за всем этим стоит труд фотографа.

В современном мире фотография стала преемницей живописи и по праву считается одним из видов изобразительных искусств. Легендарные снимки наравне с живописными полотнами продаются за баснословные суммы на аукционах, а крупнейшие галереи борются за право организовать выставки, как известных художников, так и выдающихся фотографов.

Человек, объединивший в своем творчестве два вида изобразительных искусств, талантливый фотограф и художник Ахмед Халлыев из Ашхабада, рассказал в беседе с ORIENT о том, как ему удается сочетать эти ипостаси.

– Ахмед, перед встречей с вами, я «подковалась» и изучила контекст этой истории «фотография vs живопись», узнала много интересного. Например, про то, что в период коронавирусной изоляции Эрмитаж кинул клич, предлагая людям, томившимся от скуки, фотографироваться в образах известных картин и выкладывать фото в сети. И началось. Некоторые участники челенджа реально пытались воссоздать картины, переодеваясь в костюмы, сделанные своими руками, выстраивая освещение, тщательно имитируя антураж. А кто-то просто хулиганил, создавая карикатуры на шедевры...

– Да, я в курсе. Не знаю, такого ли результата ожидал Эрмитаж, но после долгого, так и хочется сказать ледникового, периода самоизоляции и ничегонеделания, люди буквально отрывались и выкладывали свои «произведения» на всеобщее обозрение. Но зато, таким вот образом живопись и фотография помогли им сохранить боевой дух и способность с юмором смотреть на сложившуюся ситуацию.

Кстати, полюбоваться на весь этот «тихий ужас» и вакханалию можно, задав поиск в интернете. Чего там только нет! Тут и дамы с котами вместо горностаев, и сестрица Аленушка, тоскующая по своему братцу Иванушке на берегу, точнее на бортике ванны…

– А вы какую картину бы воспроизвели, если бы участвовали в этом?

– А я бы наверно попробовал изобразить портрет Сальвадора Дали. Нужно всего-то ничего: отрастить усы.

– Есть всемирно известные фотографы, чьи работы вошли в историю, например, Роберт Капуто, который снимал для National Geоgraphic, Маргарет Бурк Уайт, известная своими остросоциальными фотографиями и поразившая снимками узников концлагерей. Как не вспомнить знаменитое фото Евгения Халдея «Знамя Победы над Рейхстагом»? А вот турецкий фотограф Угура Калленгуш уже много лет работает над проектом «контрастных фото», когда половина изображения - из благополучного мира, а другая половина показывает ужасы войны, голода, нищеты. А кто ваш любимый фотограф?

– Мой любимый фотограф-портретист – это Юсуф Карш. Он гений. Среди его работ портреты Эрнеста Хемингуэя, Уинстона Черчилля и других знаменитых личностей 20 века. А репортажный фотограф Евгений Халдей – это уникум. Когда смотрел передачу о нем, я еле сдерживал слезы.

Мой самый почитаемый фотограф, друг, учитель и наставник – это Нуры Ниязов, дядя Нуры. Это он научил меня подмечать интересные моменты, ракурсы, прицеливаться и словно снайпер захватывать удачные кадры.

Вообще возможность стать хорошим фотографом есть у каждого. Однако тут нужны особые навыки. Например, увидеть в обыденных вещах нечто необычное, или посмотреть на привычную ситуацию под другим углом. Порою, разглядывая работы известных фотографов, удивляюсь, ведь мы ежедневно проходим мимо этих же предметов или наблюдаем то же самое, мы видим, но не замечаем.

Если фотограф делает снимок-портрет, важно найти в своем герое изюминку, суметь его раскрыть. Возвращаясь к Юсуфу Каршу, хочу сказать, что он долго мучался с фотосессией Хемингуэя. Сделав множество снимков, в разной одежде и обстановке, в итоге, он заставил писателя переодеться в толстый вязаный свитер, чтоб он походил на персонажа из рассказа «Старик и море».

С Черчиллем было еще сложней. В день, когда Карш приехал сделать снимок известного политика, тот был не в духе и не хотел фотографироваться. Тогда Карш пошел на хитрость. Предложил Черчиллю выкурить сигару. Премьер-министр Соединенного королевства расслабился, получая удовольствие от сигары, и тут Карш неожиданно вырвал ее у политика и щелкнул фотоаппаратом. Вы можете поискать этот снимок в интернете и лично убедиться, что на этом легендарном снимке лицо Черчилля отображает широкую гамму чувств, от наслаждения сигарой до изумления и гнева, вызванного дерзким поступком фотографа. Понятно, что после этого снимка к Каршу в очередь выстраивались толпы знаменитостей.

– Получается, что вся естественность и натуральность в фотографиях достигается с помощью срежиссированных и постановочных приемов?

– Это как у стендаперов. Лучшие импровизации – это всегда заранее хорошо отработанные и отрепетированные фразы и шутки, так называемые «домашние заготовки».

– Вы делаете фотопортреты художников, писателей, музыкантов… И тоже применяете методы в стиле Юсуфа Карша?

– Если это нужно для дела, то почему нет? Уж лучше так, чем видеть на снимке напряженные лица и позы, вызывающие в мыслях смотрящего большое станиславское «Не верю!» Ведь порою бывает очень трудно добиться, чтоб человек не позировал, а расслабился перед фотообъективом и стал самим собой. И только в этот момент можно уловить и зафиксировать щелчком аппарата харизму и индивидуальность героя, приоткрыть его внутренний мир.

– Ахмед, в каждой профессии есть шутки, связанные с ней, ну как, байки о почерке врачей. И в связи с этим, вот вам сразу два вопроса: почему фото в паспорте всегда ужасное, и часто ли вам задают такой вопрос?

– Да частенько про это слышу от знакомых. Они жалуются, что не фотогеничны и что фото в паспорте старит. Да и вообще, кажется, никто не любит свою фотографию в паспорте. Хоть я и не являюсь автором этих фотографий, но от всей души пытаюсь переубедить людей, что дело вовсе не в их фотогеничности.

– Ваше излюбленное направление в живописи – это батальный жанр. В моем детстве все мальчики любили играть в «Чапаева». Не оттуда ли родом ваше увлечение батальными сценами?

– В моем детстве эта игра называлась «войнушки». Батальным жанром меня заразил мой учитель, художник, профессор Аман Амангельдыев. Как известно, это направление, в котором художники рисуют солдат, битвы, сражения, сцены из военной жизни. Работая над новой картиной, мне нередко приходится сверяться с научными историческими и архивными источниками насчет деталей костюма, оружия… А я являюсь большим любителем истории, люблю покопаться в книжках, изучать прошлое туркменского народа. Да и вообще в батальной живописи меня всегда привлекала прежде всего идея народного героизма и эпика.

– Когда я была маленькой, у нас часто гостил папин друг - художник Тимур Солтанмырадов. И каждый раз я бежала к нему с листочком и карандашом, надоедая с просьбами нарисовать Ленина. Так у меня накопилась целая коллекция карандашных портретов Ильича. Сейчас я понимаю, какой он был невероятно терпеливый человек. А к вам – профессиональному художнику в нерабочей обстановке часто пристают с просьбами нарисовать что-то?

– В юности бывало, что родители просили меня изобразить тот или иной предмет, экзаменуя меня на «профпригодность», не зря ли я отучился в «художке», затем в училище и академии. Наверно, все родители такие. Ну а сейчас у меня в основном не просьбы, а заказы.

– Где можно познакомиться с вашими работами?

– Что касается фотографии, помимо персональных выставок в Туркменистане, я принимал участие в международных онлайн выставках в Индии, России, а также в выставке Международной ассоциации фотографов, в нескольких конкурсах мои работы занимали призовые места. Эти работы можно увидеть на сайтах в интернете.

Кроме выставок, мои работы были опубликованы в качестве иллюстраций во многих книгах о Туркменистане, культуре, искусстве, традициях нашего народа, о нашей столице, известных деятелях. Что же касается живописи, я выставляю работы в художественных галереях и в тематических экспозициях, как в частных, так и государственных.

– Вы профессиональный, дипломированный художник. Кого в вас больше - живописца или фотографа? Если это можно выразить в процентах, то какого соотношение? «Фифти-фифти» или иначе?

– Очень сложный вопрос, математические категории сюда не подойдут. И в том и другом случае я подхожу к работе творчески, то есть как художник. Для меня, прежде всего, важна идея, задумка, а вот инструменты и техника воплощения замысла могут быть разными. В этом я убедился, поработав в разных учреждениях - например, в качестве автора эскизов в доме моделей, фотокора в журналах, художника на киностудии и в цирке…

– Часто очень реалистичную живопись можно принять за фотографию, а у вас наоборот - фотографии похожи на картины, написанные на холсте. Некоторые ваши натюрморты выглядел настолько «по-фламандски», что кажется они даже покрыты характерными трещинками, как это бывает на старинных полотнах. Как вы добиваетесь такого сходства?

– Конечно, есть фотографы, которые используют специальные фильтры, компьютерные программы и приложения. Я ничем таким не пользуюсь. Чтоб добиться максимальной схожести фотографии с картиной, я долго выстраиваю композицию. Здесь важна драматургия форм, цветов, текстур...

И особенно важна игра света и теней. Есть несколько типов освещения – например, существует такое понятие как голландская светотень – это когда источник света выделяет один конкретный предмет, как в картинах Рембрандта. Или итальянская светотень как, например, в работах Караваджо.

Все зависит от настроения, которое я хочу передать - романтическое, драматическое, торжественное... Что же касается жанра, то это может быть пейзаж, натюрморт или портрет.

– А вы сами любите фотографироваться? Есть ли у вас ваши собственные портреты?

– Бывает, что я прошу друзей щелкнуть меня на память в интересных поездках или на мероприятиях. Но если речь идет именно о портрете, то когда-то в молодости я нарисовал свой автопортрет. Этот ответ засчитывается?

– Конечно. А можете закончить фразу, начатую словами Гете? «Архитектура – это застывшая музыка». А фотография - это…

– Фотография – это эмоция, схваченная в кадре, словно бабочка, попавшая в сачок энтомолога.

Айна ШИРОВА,
фото Ахмеда Халлыева