Наш ориентир то, что сближает людей

Экспертный фон перед стратегическим Саммитом

ORIENT продолжает расширять региональный аналитический диалог, публикуя экспертные мнения, наиболее актуальные для внешнеполитической повестки. Статья политолога из Таджикистана Шерали Ризоёна выходит накануне второго Саммита «Центральная Азия – Россия» (9 октября) в Душанбе, где главы шести государств обсудят вопросы безопасности, борьбы с терроризмом и транснациональными вызовами. В контексте предстоящих стратегических переговоров крайне важно понимать те глубинные факторы и национальные традиции, которые формируют внешнюю политику государств Центральной Азии.

Мы публикуем материал, изначально вышедший на аналитическом портале "Central Asia Cronos" (Cronos.asia). Этот ресурс специализируется на высокопрофессиональных прогнозах и аналитике, охватывая политику, экономику и финансы в странах Центральной Азии, Китая и Афганистана. Шерали Ризоён — политолог из Таджикистана — предлагает читателю разобраться в концепции «стратегической культуры»: что это такое, как она влияет на региональные процессы и где проходит грань между внешнеполитическими декларациями и реальными действиями. Экспертный взгляд наших коллег поможет глубже понять основы принятия ключевых решений в регионе.

Авторство и источник

Автор: Шерали Ризоён, политолог (Таджикистан), Аналитический портал "Central Asia Cronos" (Cronos.asia)

СТРАТЕГИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ: ГРАНЬ МЕЖДУ РЕАЛЬНОСТЬЮ И ИЛЛЮЗИЕЙ

Стратегическая культура в Центральной Азии имеет свои рецепты и ответы на многие проблемы и вызовы, с которыми сталкивается современный мир. Поскольку человечество испокон веков не изменилось и во всех этапах наблюдаются схожие проблемы, а цикличность международных отношений в разных вариациях повторяется и сегодня. В этом ключе можно рефлексировать о существующих рецептах и стратагемах, которые можно использовать во внешней политике.

Использование этих стратегий невозможно без понимания всего культурного наследия региона. Сегодня существуют два подхода: одни утверждают, что государственные образования появились в ЦА недавно и рассматривают стратегическую культуру в этом смысле. Другие, основываясь на письменных источниках, утверждают, что народы нашего региона имеют длительную историю проживания в условиях государственных образований. Поэтому, основываясь на одном из этих двух видений, можно прийти к разным результатам.

Принимая во внимание это обстоятельство, целесообразно рассмотреть практические примеры, которые наблюдаются в научных исследованиях государств региона, а также в научно-аналитических публикациях зарубежных стран о ЦА.

Исторические истоки стратегической культуры

Исторически ЦА была перекрестком между Востоком и Западом, Севером и Югом. Этому утверждению есть много фактических подтверждений. Расцвет и закат ЦА многие исследователи связывают с Великим шелковым путем. Открытие новых морских путей снизило актуальность региона для мировой торговли, и с XVI в. ЦА перешла в статус периферии международных политических и экономических процессов. В современном мире постепенно ЦА вновь становится активным участником проектов, которые внешние акторы предлагают для региона. Поэтому можно утверждать, что ЦА возрождает свой статус "перекрестка" в трансрегиональных отношениях.

Источники стратегической культуры в ЦА основаны в первую очередь на исторической памяти. Можно выделить три ключевых аспекта.

Во-первых, опыт и наследие прежних государств на территории региона. ЦА была местом, где в свое время появились успешные государства и империи. Опыт и наследие, сформированные этими государствами, сегодня выступают серьезным источником для понимания геополитики ЦА, какую роль играл наш регион в прошлом и как можно это воссоздать.

Во-вторых, персидско-тюркское начало в истории и современности региона. Если говорить об основах стратегической культуры и выделять удачные примеры регионального симбиоза, то персидско-тюркское начало выходит на первый план как в прошлом, так и в настоящем в ЦА. Поскольку государственность, построение национальной государственности, определение ее контуров в нашем регионе опираются на это историческое наследие. Так, можно рефлексировать о двух успешных примерах консолидации региона:

• Согдийско-тюркские связи в политике, торговле и культуре в период правления Тюркского каганата;

• Персидско-тюркское двуязычие и литературные связи, которые начинаются с эпохи династии Караханидов в конце X – начале XI в.

В-третьих, исламский фактор. Абсолютное большинство жителей всех пяти стран региона принадлежат к единому мазхабу суннизма, т.е. ханафитскому мазхабу школы Матуриди. Существуют консолидирующие элементы в виде накшбандийского тариката суфизма, общих книг, общих религиозных святых, общих религиозных практик и т.д., т.е. общее религиозно-мировоззренческое пространство. Все это подчеркивает, что, независимо от того, как мы воспринимаем сегодня регион, невозможно его отделить от общего исторического и культурно-политического контекста.

Современные измерения сотрудничества

Переходя к анализу современной ситуации, следует выявить, на чем сегодня основывается стратегическая культура стран ЦА. Ее можно рассматривать в трех ключевых измерениях.

Во-первых, двустороннее сотрудничество: стратегическое партнерство и союзничество. За последние несколько лет страны региона предприняли шаги по установлению стратегического партнерства и союзничества друг с другом. Например, Таджикистан подписал документы о стратегическом партнерстве с Казахстаном, Туркменистаном и Узбекистаном, а также договор о союзничестве с Казахстаном и Узбекистаном. Есть надежда, что в ближайшем будущем такой документ будет подписан между Душанбе и Бишкеком, поскольку обе страны урегулировали пограничный вопрос.

Узбекистан и Казахстан активно развивают стратегическое партнерство и союзничество, подписав соответствующие соглашения с другими государствами ЦА. В двусторонних отношениях между странами региона наблюдается очень серьезный прорыв.

Во-вторых, внутрирегиональное сотрудничество: усилия и шаги на пути к кооперации. С 2018 г. мы стали свидетелями принятия серьезных мер и шагов в направлении региональной кооперации. Сегодня в этом плане сделано очень много, кроме консультативных встреч глав государств региона запущены другие форматы: это встречи министров иностранных дел, секретарей совета безопасности, министров транспорта, министров культуры, форумы ректоров университетов, ученых и исследователей.

За последние годы в пятистороннем формате проведено много мероприятий (конференций, форумов и т.д.). Надеемся, что осенью 2025 г. на очередной Консультативной встрече, которая пройдет в Ташкенте, будет сделан еще один шаг к укреплению внутрирегионального сотрудничества.

В-третьих, трансрегиональное сотрудничество: стратегия внешних держав и ее последствия для ЦА. Примером такого сотрудничества является формат "5+1", в который в настоящее время входят 10 государств и объединений, с одной стороны, и страны ЦА – с другой. В 2004 г. Япония стала первой страной, запустившей формат многостороннего сотрудничества с государствами ЦА. Впоследствии этот формат использовали Евросоюз и Южная Корея (2007), США (2015), Индия (2018), Италия (2019), Россия и Китай (2020), арабские государства Персидского залива (2022) и Германия (2023).

На сегодняшний день в рамках данного формата состоялись саммиты глав государств с Китаем (25.01.2022 в режиме видеоконференции и 19.05.2023 в Сиане), Индией (27.01.2022 в режиме видеоконференции), Россией (14.10.2022 в Астане), Советом сотрудничества арабских государств Персидского залива (19.07.2023 в Джидде), США (19.09.2023 в Нью-Йорке), Германией (29.09.2023 в Берлине), Европейским союзом (04.04.2025 в Самарканде).

Ожидается, что в ближайшее время в рамках данного формата пройдут саммиты глав государств с Японией и Италией, которые были отложены из-за событий, произошедших в этих странах. Можно смело предположить, что взаимодействие государств ЦА с вышеперечисленными странами и регионами имеет свою арифметическую составляющую, специфику и динамику развития, а также геополитические последствия. Таким образом, эти три ключевых измерения показывают геополитическую особенность и траекторию будущего развития ЦА.

Триада стратегической культуры Центральной Азии

Что на сегодняшний день является стратегической культурой Центральной Азии? На основе изучения практических подходов стран ЦА и их поведения в нынешних международных отношениях можно говорить о триаде, которая отражает суть стратегической культуры региона.

Во-первых, многовекторная политика, которая прежде всего направлена на соблюдение стратегического баланса. Мы понимаем, что за последние 100–200 лет появились традиционные страны, имеющие постоянные интересы в ЦА, и есть новые игроки, которые в последнее время актуализировали свое внимание к региону и намерены развивать отношения. Осуществление многовекторной политики и соблюдение стратегического баланса минимизируют всевозможные вызовы и риски для безопасности и стабильности, особенно для внешней политики стран ЦА. А также формируют ряд новых окон возможностей, которые страны могут использовать в интересах своих национальных экономик.

Во-вторых, нейтралитет ко всем процессам, происходящим в мировой политике. Все страны региона соблюдают нейтралитет в оценке международной обстановки, не поддерживая ни одну из сторон конфликта. При этом руководители государств ЦА призывают к поддержанию мира и решению проблем дипломатическим путем. Поскольку именно нейтралитет или сохранение стратегического молчания предоставляет региону возможность минимизировать риски и угрозы и способствует созданию новых потенциальных возможностей.

В-третьих, подход "пережить шторм" (сохранение стратегической осторожности в региональных и трансрегиональных отношениях, в целом в современных международных отношениях) также минимизирует вызовы и риски и создает новые возможности.

Комплексный подход стран региона направлен на то, чтобы ЦА вновь стала "перекрестком" между Востоком и Западом, Севером и Югом, а также на создание условий и возможностей для предотвращения попадания региона в стратегический тупик. Избежание состояния стратегического тупика и возрождение позиции "перекрестка" между всеми окружающими странами и регионами отражают существующую стратегическую культуру Центральной Азии.

P.S. Данный текст является частью коллективной статьи, подготовленной по итогам зарубежной сессии "Стратегическая культура стран Центральной Азии: факторы формирования" IX Международной научно-практической конференции "Россия и мир: диалоги – 2025. Стратегии" на базе Центра российских исследований КНУ им. Ж. Баласагына (Бишкек, Кыргызстан).

Оригинал статьи опубликован на сайте Cronos.asia

Фото: orient.tm