Наш ориентир то, что сближает людей

Однажды знаменитый бахши сочинил новую мелодию для дутара и исполнял ее для гостей на большом тое. Молодая красивая гелин по имени Сойли, тоже была среди гостей. Она так заслушалась, что и не заметила, как уголек из костра попал ей на подол, и платье вспыхнуло. Начались крики и суматоха, в которой кто-то окатил несчастную гелин водой из кувшина, а кто-то рассмеялся над обескураженной девушкой. Сойли, красная от стыда, убежала с глаз долой. Все бурно обсуждали произошедшее. И лишь бахши молчал.

Он был очень тронут тем, что его новое сочинение так понравилось и заворожило эту гелин. Он узнал, как ее зовут, и объявил присутствующим: «Раз эта мелодия так пришлась по душе Сойли, то я хочу назвать это произведение именем этой гелин - «Сойли халан». Так, Сойли была не только реабилитирована, но и увековечила свое имя на века.

И это только одна история, связанная с созданием музыкального произведения. А таких легенд и рассказов тысячи. Тут невозможно не вспомнить о произведениях Моцарта. Самая известная история, это мистика, которой было окутано его сочинение под названием «Реквием» (заупокойная месса).

В своих дневниках композитор писал, что усиленно работает над реквиемом, и что к нему неоднократно являлся загадочный и пугающий незнакомец, закутанный в черные одеяния. Он приходил, стучался в дверь и спрашивал, как продвигается работа над произведением, много ли осталось. С каждым его появлением Моцарту казалось, что это траурное произведение он пишет для себя. Совпадение это или нет, но композитор скончался в молодом возрасте, и «Реквием», ставший его последним и незавершенным произведением, был будто написан для него самого.

На мой взгляд, подобные легенды и истории усиливают интерес слушателей к известным произведениям. И об этом нужно чаще писать. Ведь все знают про «Собачий вальс» или «Свадебный марш Мендельсона», «Полонез Огинского». Но не все знают историю их появления.

Наш сосед дядя Шовлы часто меня спрашивает, могу ли я научить его 6-летнего внука играть «Лунную сонату» (LOL). И прочитав эту статью, он узнает о том, что произведение связано с весьма драматичными событиями в жизни Бетховена. Он сочинял свою 14-ю сонату (ту самую «Лунную»), долгими ночами тоскуя от неразделенной любви к графине Джульетте Гвиччарди. Чувство любви вдохновляло композитора, но в то же время отравляло его жизнь. И обстоятельства сложились так, что Бетховену было не суждено жениться на юной графине.

А благодаря умелому PR-ходу (как сейчас бы это назвали) поэта Рельштаба, который был не только другом и соратником Бетховена, но свидетелем всех этих событий в его жизни, за сонатой закрепилось название «Лунная» как символ недосягаемой красоты. Бетховен вложил в музыку все свое мастерство и вдохновение. Это произведение считается довольно-таки сложным для музыкантов, и не каждый пианист возьмется его исполнять. Так что, простите дядя Шовлы, внуку придется немного подрасти и набраться опыта.

У туркменских композиторов – наших современников также есть много интересных историй, связанных с их произведениями. Подумалось, что и читателям будет интересно их узнать.

Моей первой собеседницей на эту тем стала Джерен Курбанклычева. Рассказ свой она начала с истории создания концерта для фортепиано с оркестром «Аял бахши». Тут требуется пояснение. Многие слово «концерт» относят к культурному мероприятию. Но концерт - это еще и музыкальный жанр. Суть заключается в том, что это большое трехчастное произведение, в котором солирующий инструмент как бы ведет диалог с оркестром.

Личность Каркара (так звали аял бахши), будь то персонаж реальный или выдуманный, всегда привлекала к себе интерес. Уделом женщины на Востоке считалось приготовление пищи, уход за домом, за детьми. Изучение наук и искусств - было табу для них. А потому, женщина, мастерски владеющая искусством игры на дутаре и профессионального пения, – это был нонсенс для тех времен. Кстати, в известном туркменском фильме «Тайны мукама», повествующем об истории аял бахши, отец Каркары хотел даже убить ее за то, что она тайком научилась играть на дутаре.

Джерен Курбанклычева рассказала, что ее всегда притягивала личность аял бахши, бросившей вызов всему: и устоям, и обществу, и самой себе.

– В первой части моего концерта, я представляла себе как Каркара, робко, но настойчиво преодолевала все на своем пути. Я постоянно ощущала, как мой жизненный путь перекликается с ее историей. Так, например, в студенческом возрасте я выбрала для себя профессию композитор. Для меня это тоже было своего рода вызовом. В нашей стране еще не было ни одной женщины-композитора. Я чувствовала, что многие в меня не верили и думали: «Наиграется в композитора, потом сама поймет и не захочет продолжать».

– В истории аял бахши есть момент, когда в разгар тоя, на котором она выступала, Каркара скрывается от глаз, рожает ребенка и возвращается обратно продолжать выступление. Я и сама в тот период стала мамой маленьких детей. И образ аял бахши приобрел для меня новые краски. Я увидела не только женщину музыканта и творца, но и женщину – мать, дарящей любовь и тепло. Тогда я часто пела своим малышам колыбельную, и пришла идея положить ее мотив в основу второй части моего концерта.

Третья часть концерта – это своеобразный гимн женщине. В нем говорится о том, сколько приходится пережить и преодолеть на своем пути каждой женщине, осуществляя свою мечту и идя к своей цели. Пережив унижения, гонения и трагедии в своей жизни, аял бахши все-таки добилась успеха и стала любимицей народа. И как бы мне порою в жизни не было трудно, я всегда брала пример с нее. Глядя на нее, я обрела в себе уверенность как композитор, как мастер и как художник.

…Другая история, рассказанная Джерен Курбанклычевой, касается ее пьесы для кларнета и фортепиано «Двое под дождем».

– Мы жили недалеко от сквера Махтумкули. Сквер этот, как и сейчас, был очень красив и благоухал ароматами цветов. Это место считалось местом влюбленных, местом, где в Ашхабаде назначают свидания. Однажды шел сильный весенний дождь. И я увидела юношу, который стоит под платаном, и не уходит. Он привлек мое внимание, ведь все прохожие спешили поскорее найти себе укрытие, а он все стоял. Бедный паренек промок до нитки, вид у него был несчастный и отчаянный. И неизвестно как долго он мог еще так простоять, но вдруг он повернул голову, и лицо его засветилось. К нему навстречу бежала девушка с маленьким зонтиком в руках. От радости они забыли и про дождь, и про мокрую одежду, и про перспективу подхватить простуду. Когда влюбленные ушли, безуспешно пытаясь спрятаться под крошечным зонтиком, я подумала, что из этой истории может получиться симпатичная музыкальная картина. Так и появилась пьеса для кларнета и фортепиано «Двое под дождем». Спустя какое-то время, прогуливаясь в том же самом сквере, я увидела пару счастливых молодоженов, возлагавших цветы к подножию памятника. В женихе и невесте я узнала того самого промокшего под дождем парня и девушку с зонтиком, героев моего музыкального произведения.

Далее моя собеседница продолжила рассказывать о другом своем сочинении.

– …Мне было примерно лет 5. Наша соседка, пригласила к себе домой ребятишек со двора. Она посадила в центре своего внука - годовалого карапуза, а нас рассадила вокруг него. И стала сыпать сверху на него конфеты и сладости. Было весело, мы собирали и ели вкусные конфеты. То, что это был старинный туркменский обряд, который совершают во время галпак тоя (когда ребенка стригут в первый раз), я узнала уже намного позже. Вот он откуда взялся «конфетный дождь»! Уже будучи взрослой, я прочитала стихи Биби Ораздурдыевой, посвященные милым детским обрядам: диш той, яш той, галпак той. И у меня в памяти всплыла та самая сценка из детства. Мне захотелось написать музыку на эти стихи. Так и родился вокальный цикл «Песни матери». Когда у меня появились внуки, я согласно обычаю, тоже позвала детей на галпак той моей внучки. Правда, эти дети были более осведомленными и продвинутыми чем мы в их возрасте, и заблаговременно запаслись пакетиками для конфет и сладостей.

Завершая эту статью, очень надеюсь, что мы сможем еще не раз увидеться с Джерен Курбанклычевой и она расскажет много интересного о своих произведениях. Для меня, мои самые любимые в ее творчестве – это песни, детские и взрослые. И это могло бы стать темой для нашего следующего разговора с ней. Так что, как говорится, «to be continued».

Айна ШИРОВА