Туркменская национальная консерватория имени Майи Кулиевой – это музыкальный олимп страны, это место, где рождаются легенды и вырастают новые поколения талантливых музыкантов. И в этом году моей родной Альма-матер исполняется 50-лет и меня переполняют эмоции. Ведь когда-то в этих стенах работали такие корифеи туркменской музыки, как Вели и Нуры Мухадовы, Ашир Кулиев, Нуры Халмаммедов, Чары Нурымов, Аман Агаджиков, Реджеп Аллаяров, Реджеп Реджепов.

Юбилей консерватории – это замечательный повод чтобы вновь вернуться в родной вуз. Здесь меня уже ждет Керимгулы Ходжамгулыевич Гаровов – композитор и заведующий кафедры композиции и инструментоведения. С ним мы обсудим интересные события, которые проходят в стенах консерватории, и поговорим о достижениях и успехах кафедры.

– Композиторы всегда считались элитой в профессиональной среде музыкантов. Ведь творческий труд – это удел избранных. Чем сегодня дышит кафедра композиции?

– Кафедра дышит воздухом перемен. Работа кипит, как на заводе, и каждый занят своим делом. Мы готовим «свежую партию» молодых композиторов. Мы – это семеро преданных своему делу преподавателей. В составе нашей «Великолепной семерки» – первая туркменская женщина-композитор, доцент Джерен Курбанклычева, народные артисты Байрам Худайназаров и Данатар Хыдыров, заслуженный деятель искусств Сухан Туйлиев, старший преподаватель Мерет Аннамырадов, Нуры Атаев и ваш покорный слуга. В данный момент у нас на кафедре учится 13 студентов. А вообще за все годы существования консерватории, выпускниками нашей кафедры стали более 30 композиторов.

– Забавно, что вы сравнили деятельность вашей кафедры с работой производственного цеха.

–Так и есть. На кафедре ведется очень активная работа по трем разным направлениям: преподавательской, творческой и научной. Студенты и их наставники пишут серьезную академическую музыку – симфонии, оратории, кантаты и другие произведения. Члены нашей кафедры являются основными поставщиками музыкальной продукции для театров, киностудий, школ, детских садов. Ни один правительственный концерт не обходится без новых песен моих коллег по цеху и сочинений их учеников. Ежегодно наши действующие студенты, а также выпускники кафедры композиции становятся победителями в различных престижных композиторских конкурсах.

Что касается научной деятельности наших коллег, то не так давно Байрам Худайназаров стал автором первого в истории туркменской музыки учебника по «Инструментоведению». Книга эта интересна тем, что помимо сведений об оркестровых инструментах, в ней также содержится информация о туркменских национальных музыкальных инструментах и об инструментах в эстрадной музыке. А другой мой коллега, Сухан Туйлиев является автором книг «Основы музыкальной теории» и «Теория туркменской музыки».

– Я слышала, что в консерватории появилась новая традиция. Каждая из кафедр организовывает и проводит свою тематическую неделю. И совсем недавно подошла очередь кафедры композиции.

– Да, это так. Программа нашей недели была интересной и включала в себя творческий вечер композитора Сухана Туйлиева, конкурс молодых композиторов, встречи с композиторами-наставниками, а также прослушивания произведений, как композиторов-современников, так и туркменских композиторов-классиков.

Хочу отдельно рассказать о том, в какой душевной и трогательной атмосфере прошло прослушивание записи 2-й симфонии Чары Нурымова в исполнении Борнмутского симфонического оркестра (Великобритания). Трансляция симфонии велась с большого экрана, а зрителям раздали нотные партитуры. Это произведение, посвященное трагической тематике, произвело огромное впечатление на слушателей, некоторые даже прослезились.

– Как вы отбираете новых студентов на вашу кафедру? Как разглядеть талант в студенте и не упустить перспективного композитора?

– Это хороший вопрос. Наши преподаватели каждый год разъезжают областям и, буквально прочесывая районы, отдаленные села, занимаются поисками творчески одаренных юношей и девушек. Мы в шутку называем этих наших коллег «хэд хантерами».

Кстати, с недавних пор студенты музыкальных училищ могут посещать занятия по композиции. Это поможет нам вызвать интерес молодежи к композиторскому делу и увеличить поток желающих обучаться этой сложной и интересной профессии.

Также со следующего года студенты любого отделения нашей консерватории смогут получать факультативные занятия по композиции. Для выявления новых талантов, мы также учредили ежегодный творческий конкурс среди молодежи.

Отдельно коснусь темы композиторов-любителей и самоучек. С ними у нас также налажена работа. Обычно их к нам направляют, или же они сами к нам приходят. И тогда мы собираемся всей кафедрой для слушания и обсуждения их сочинений, чтоб помочь им, дать советы и рекомендации по аранжировке и форме.

– Каким вы видите будущее туркменской композиторской школы?

– Успех туркменской композиторской школы в будущем я вижу в сочетании национальных и мировых музыкальных достижений. Богатое музыкальное наследие туркменского народа, является источником тематического материала для новых сочинений. Мы должны умело пользоваться этим ценным ресурсом. Что же касается творческих интересов молодых композиторов, многие сейчас увлечены эстрадными жанрами, но есть и те, кто создают квартеты, сонаты и симфонии. Так что у нас есть новая смена.

Кстати, в этот юбилейный для нашей консерватории год в нашем вузе будет организована, своего рода большая галерея музыкальных портретов. Что это такое? Это концерты, составленные из сочинений сегодняшних студентов кафедры композиции и выпускников за все годы существования консерватории. Сколько имен, столько и индивидуальных творческих стилей. А потому, иначе как «музыкальной портретной галереей» мы это мероприятие не можем назвать. Первыми для «разогрева» слушателей пройдут концерты наших студентов, затем очередь перейдет к нам – преподавателям, и потом эстафета будет передана наставникам наставников.

– На старых фото часто можно видеть композиторов в компании с поэтами и художниками. Они часто собирались в гостях друг у друга, в художественных студиях и мастерских. А в наши дни продолжается ли эта добрая традиция творческих собраний, музыкальных салонов, где представители разных видов искусств общаются?

– Да, конечно. Для меня это естественный процесс. Благодаря инициативе нашего ректора, в этом году были организованы регулярные встречи студентов консерватории с представителями кинематографии, с режиссерами, драматургами, актерами, с поэтами и писателями, со студентами филологического факультета ТГУ. А в дальнейшем планируются встречи со студентами и преподавателями художественной академии и училища, института культуры.

Эти мероприятия проходят в одном из залов музея имени Майи Кулиевой в консерватории. Собравшиеся слушают музыку, обмениваются мнениями, делятся впечатлениями. Атмосфера встреч оживленная, а градус жарких дискуссий и острота некоторых обсуждаемых вопросов порою зашкаливают. А как вы хотели? Это же артистическая среда.

– Сложно ли быть композитором? Иоганнес Брамс говорил о том, что сочинять не так уж трудно, нужно всего лишь зачеркивать лишние ноты.

– Брамсу виднее. Но я бы к его словам от себя еще добавил, что порою бывает трудно перенести свои новые идеи на ноты, отшлифовывать эти идеи, найти собственный композиторский почерк. А еще, чтобы быть композитором, важно чувствовать время, быть в курсе всего происходящего в мире и не отстать. Ведь музыка должна отражать эпоху. Я думаю, что жизнь любого из композиторов очень насыщенна. И у композиторов никогда нет свободного времени. То нужно завершить оркестровку, то отредактировать партитуру, то сделать переложение... А у ироничного Брамса, который концертировал, дирижировал, сочинял и занимался административной работой, я думаю, что вообще не было ни одной свободной минуты.

– Вы согласитесь, с высказыванием, что гений это 10% таланта и 90% упорного труда?

– Когда я был студентом, наш наставник композитор Дурды Нурыев частенько любил повторять это выражение. Оказалось, что это правда. История знает много случаев, когда очень одаренные личности в силу своей лени и нежелания трудиться не смогли добиться успеха. Теперь я и сам частенько повторяю эту фразу студентам, правда, в другом процентном соотношении – 1% к 99%.

– А что происходит, когда студент-композитор заканчивает писать свое произведение? Его тут же исполняют, или оно должно лежать, «настаиваться» и дожидаться своего часа?

– На нашей кафедре мы каждые два месяца устраиваем промежуточные зачеты. То есть, студенты показывают и исполняют преподавателям свои новые завершенные и незавершенные произведения. Получается, что все самые интересные работы и задумки еще на этапе сочинения уже находятся в центре внимания, и после завершения, безусловно, будут пристроены в надежные руки исполнителей.

– Россини, в свое время, был «асом» в жанре оперы. Он любил говорить: дайте мне счет из прачечной, и я положу его на музыку. Не устаю удивляться изобретательности и таланту композиторов. Ведь нот всего семь, а прекрасных произведений - множество.

С другой стороны, в эпоху Россини в операх было мало слов и много звуков. Попробовал бы Россини сейчас переложить на музыку счет из супермаркета! Так какой же жанр считается самым сложным для композиторов?

– Это трудно сказать. Многое зависит от личных пристрастий композитора. Кто-то любит писать инструментальную музыку, кто-то – вокальную, кто-то является мастером крупной формы, а кто-то создает изящные миниатюры.

– А как насчет, современных тенденций и течений в музыке? Как происходит внедрение новых видов и новых жанров? Ведется ли преподавание на эту тему?

– В мире музыки сейчас происходит столько интересного! И чтоб идти в ногу со временем, с прошлого года на нашей кафедре введены предметы современная композиторская техника, компьютерная и электронная музыка. Сами студенты тоже проявляют профессиональную любознательность, ищут новые композиторские техники, пробуют свои силы в разных стилях.

– Продолжая тему современной техники композиторского письма, хочу сказать, что порою композиторы сочиняют крайне эпатажные сочинения. Например, произведения, в которых согласно партитуре, на сцене исполнители волочат разные предметы по полу, чтобы они издавали царапающие звуки, или режут овощи, кладут их в электрическую соковыжималку и запускают ее.

– То, что вы описали, называется звуковыми перфомансами. У каждого композитора свой способ самовыражения. Можно было бы все это объяснить фразой: «Кто во что горазд». Но я против эксперимента ради эксперимента. Ведь музыка должна быть чем-то большим чем акустический или звуковой опыт. Она должна нести смысл, выражать эмоции, впечатления.

– Нередко на концертах можно наблюдать такую картину: кто-то из слушателей разговаривает, кто-то откровенно скучает, а кто-то думает о чем-то отвлеченном. Есть ли эффективные советы или руководство по правильному прослушиванию музыки?

– В годы нашего студенчества говорили, что перед тем, как пойти в театр или на концерт, нужно подготовиться. Например, знать сюжет оперы или еще лучше прочитать либретто, быть в курсе истории создания того или иного произведения, деталей биографии композитора, его стилистического направления. Этот минимум необходим не только для полного погружения и получения удовольствия от музыки, но и для духовного роста личности.

Впрочем, проблема «неправильного слушателя» существовала всегда. И даже Гайдн с присущим ему изяществом музыкально «пошутил» на эту тему, включив в одну из своих медленных, нежных и певучих мелодий неожиданный грохот ударных инструментов. Так он боролся с теми, кто спит во время исполнения его музыки.

– Существуют такие музыкальные жанры как scherzo (скерцо), humoreske (юмореска), вadinerie (шутка). Все эти названия имеют одинаковый перевод – шутка или шутливый. Но по прослушивании юморески или скерцо, почему-то вовсе не возникает никакого желания рассмеяться. Почему же композиторы своей «несмешной» музыке дают такие названия?

– Так уж повелось исторически, что сочинения, звучащие в быстром темпе, с игривым характером, со множеством стакатто принято называть скерцо или юмореска. И да, я согласен, от них вовсе не появляется желание расхохотаться. Был такой французский композитор Эрик Сати. Он любил давать смешные названия своим сочинениям. В списке его произведений можно обнаружить «Вялые прелюдии для собаки», «Изысканные вальсы пресыщенного жеманника» и так далее. Однако в самой музыке этих произведений также нет ничего смешного, кроме самих названий.

Однако юмор у композиторов всегда был в почете. В качестве примера можно вспомнить реально забавные произведения: «Пьесу для пишущей машинки и оркестра» Андерсена, или «Дуэт кошек» Де Пирсолла.

– А у туркменских композиторов есть свой профессиональный юмор, который могут понять лишь они сами?

– Конечно, у нас, как и у представителей любой другой профессии, есть свои шутки. Композиторы вообще большие любители посмеяться и иронизировать над собой. Например, медлительного человека можно называть «залигованным», так как лига – это музыкальный штрих, удлиняющий звучание ноты.

Или вот еще пример: один туркменский композитор любил шутить про своего коллегу, который отличался спокойным и добрым нравом: «В жизни он «пиано» и порою даже «пианиссимо». А в его замечательной музыке мы слышим форте, и даже фортиссимо!» Или вот еще. Композитор Реджеп Реджепов, в музыкантской среде отличался своим искрометным чувством юмора. Он всегда нас подбадривал своими шутками.

– В ваших рассказах о коллегах и студентах, чувствуется, с какой теплотой вы к ним относитесь. Вы как маленькая дружная семья.

– Потому что музыкантский круг – он очень компактный и очень специфический. Наши детство, юность и молодость прошли в одной и той же музыкальной образовательной системе, в одних и тех же условиях, в стенах одних и тех же заведений, с разницей лишь в год или два. И это здорово то, что мы знаем друг друга практически всю жизнь.

– Спасибо за интересную беседу. Возвращаясь к теме юбилея консерватории. Если сравнивать этот возраст с человеческим, то 50-летие это время наступления мудрости и зрелости. Получается, что наша любимая консерватория – это «леди» в самом расцвете творческих сил! И для своих лет она прекрасно выглядит. Браво, консерватория!

Айна ШИРОВА